В том, что он жив, Кроу уверилась, после того, как чуждая сила потянулась к ней в морозном лесу, заставив встать и пойти навстречу далёким голосам и огням. Это мог быть только Салазар. Оливия не желала думать иначе, а если спасся он, то и Алистер тоже должен был! Она будет ждать их. Ждать и готовиться.

Ленц выиграл немного времени, поставив Оливии одно единственное условие: доктор Отт должен был одобрить переезд для девушки и исключить возможные осложнения после сильной простуды. Тобиас пошёл у своего подопечного на поводу и дал согласие только через полторы недели. Этого молодому наследнику хватило, чтобы найти двух наёмников для незримой охраны Кроу. Он также подготовил документы для девушки. Её настоящая фамилия могла вызвать множество вопросов, и Кнехт решил устроить её в академию под именем Милдред Миле, тем более Лив была не против.

С жильём он планировал уладить всё на месте, так что оставался только пароцикл.

В день отъезда мужчина застал свою гостью за чтением «Джентльмена». Она увлечённо просматривала колонки столичных сплетен и даже не повернула голову его сторону.

— Стучать не учили? А если бы я была неодета? — спросила Лив, не отрываясь от запоздалого и не очень почтительного некролога о Велейне Дэнагане.

— Я успел выучить твой распорядок. Ты встаёшь около шести. За полчаса совершаешь утренний туалет и идёшь на кухню. Сейчас уже восемь, — Кнехт кивнул на настенные часы.

— Я могла проспать.

— Мантис доложила, что ты позавтракала и выпила по обыкновению чашку горячего шоколада. Кстати, нравится? Его тоже производят в Швицерре, нам до сих пор удаётся сохранять втайне рецепты.

— Это тоже твои мануфактуры? — Лив отложила в сторону мерзкий некролог, надеясь, что Сильвия никогда его не увидит.

— Кузен по линии матери. Если есть желание, свожу тебя на одну из его фабрик. Поразительное место, рабочих можно угадать с закрытым глазами — они до корней волос пахнут шоколадом. Сказка! — изобретатель блаженно зажмурился.

— Талантливая семья талантлива во всём? — с усмешкой спросила девушка.

— Почти. За Хаксли мне уже не угнаться: у него трое милых детей.

Оливия надеялась, что ей только послышался невысказанный вслух намёк Ленца.

— Когда мы выезжаем?

— Сейчас. Собралась? — поинтересовался мужчина.

Кроу кивнула на небольшой раскрытый чемодан. Взяла со стола папку с газетными вырезками и положила сверху.

Кнехт быстро схватился за ручку и, не слушая протесты девушки, покатил вещи к двери. С одной стороны её забота была приятна. С другой — быть немощным калекой в присутствии женщины он не собирался.

Ловко закинув за спину поклажу, он спустился с лестницы и даже подождал спутницу внизу, пока та надевала тёплое пальто и шапку.

— Заменил протезы?

— Так бросается в глаза? — улыбнулся Ленц.

— Рада, что прислушался.

Он придержал двери для Оливии и с удовольствием следил за удивлением девушки.

— Это не пароциклы… — выдохнула Лив и крепче обвязалась шарфом.

— Ага, — Кнехт закрепил чемодан позади сидения одной из машин. — Нравится? Снегоход. Дарю.

Кроу с восторгом рассматривала новое приобретение с двумя лыжами спереди и массивной гусеницей снизу.

— Я каталась на таком, но недолго. В Империи зимы слишком тёплые, да и отец не одобрял. Считал, что это опасно.

— Тут я согласен с твоим отцом, но мы медленно поедем. Академия недалеко. Показать, как заводится?

Оливия хмыкнула, проверила уровень воды в баке и запустила печь.

— Ну, тогда догоняй, — Ленц сел на свой и сорвался с места, оставляя на снегу неглубокие борозды, и стелящийся по земле белый шлейф.

Девушка не сразу наловчилась с тяжёлым рулём и долгое время плелась далеко позади Кнехта, злясь на собственную нерасторопность. Мужчина же словно в издёвку развернулся, сделал круг и снова скрылся в облаке снега и пара.

Лив потребовалось около получаса, чтобы приноровиться и поравняться с мужчиной. Лицо щипало от холодного ветра, и даже защитное стекло не спасало. Шарф пришлось натянуть до самых глаз.

Снегоход время от времени швыряло то влево то вправо на ухабах, но девушка научилась переносить центр тяжести и возвращать машину на тракт.

— Неплохо, — Ленц пытался перекричать шум мотора. — Готова?

— К чему? — вопрос Оливии потонул в тарахтении гусениц и скрипе снега.

Изобретатель не ответил и резко забрал в сторону, где в просвете между деревьев показалась стеклянная гладь замёрзшего озера. Лив с ужасом смотрела, как снегоход Кнехта вылетает на лёд. Но ничего не случилось. Машина никуда не провалилась, а немного неуклюже поползла дальше.

Девушка затормозила у берега и взглянула на прозрачную поверхность. Вода оказалось такой чистой, что можно было рассмотреть далеко вглубь, увидеть замёрзшие пузыри и белесые трещины. Задержав дыхание, она тоже въехала на лёд, прислушиваюсь к шелесту под лыжами, в ожидании треска.

Ленц снова развернулся и нагнал её.

— Страшно?

— Это безумие! Мы провалимся, — Оливия хотела бросить машину на озере и вернуться на берег.

— Не провалимся. Теперь до поздней весны можно спокойно здесь передвигаться. Осторожнее нужно только у западного берега, там горячие источники. Но до них несколько километров. Можем наведаться туда прямо сейчас. Хочешь?

— В другой раз. Я замёрзла. Не представляю, как люди годами живут тут.

— Привыкнешь, — Кнехт улыбнулся, развернул снегоход и поехал к серому силуэту на горизонте, который медленно превращался в замок.

По льду никак не получилось передвигаться быстрее. Оливия понемногу справилась с паникой и принялась разглядывать берег, усеянный разлапистыми елями. По дороге наверху изредка в облаке пара проезжали почтовые дилижансы. Личного транспорта девушка не углядела и собиралась обязательно расспросить Ленца больше о его регионе и уровне жизни.

А затем девушка с громким возгласом остановила снегоход, когда увидела настоящую собачью упряжку. Поджарые псы стремительно тянули сани с двумя пассажирами, укутанными в меха, и розовощёким погонщиком со съехавшей набок шапкой. Он выкрикивал команды на незнакомом Лив языке, и умные животные послушно выполняли их.

С тоской проводив взглядом упряжку, Кроу попыталась завести снегоход, но машина не отвечала. Несколько щелчков вхолостую, и девушке пришлось слезть и проверить печь.

— Вот же…

Сухое топливо кончилось, и мощности не хватало, чтобы тронуться с места.

— Проблемы? — Ленц вернулся и эффектно поднял мелкую снежную крошку, тормозя перед заглохшей машиной.

— Ты нарочно?

— Что именно? — искренне недоумевал мужчина.

— Положил так мало брикетов, — недовольно спросила Оливия.

— Ты глохла слишком часто. Завод требует много энергии. Давай ко мне, я позже вернусь за твоим снегоходом.

Девушка с сожалением посмотрела на оставленную машину и села позади Ленца. Он положил её руки себе на талию.

— Держись крепче. Я не буду плестись, как почтовик.

Кнехт не солгал. Гусеница вгрызлась в лёд и толкнула снегоход вперёд с такой силой, что Оливию рвануло назад, и ей пришлось крепче вцепиться в своего похитителя. Сквозь рокот мотора, ей чудилось учащённое сердцебиение мужчины, а затем она поняла, что на самом деле слышит пульс Ленца, видит алые нити вен под одеждой, расползающиеся от груди по всему телу. Они резко обрывались у правого плеча, где ощущались болезненные волны. И тут она резко чувствовала его боль! Но это было невозможно!

А затем её собственную руку зажгло с такой силой, что слёзы брызнули из глаз. Оливия глухо простонала и прижалась крепче к мужчине. Он почувствовал неладное и остановился.

— Лив, ты в порядке?

— Нет, — она громко всхлипывала и стягивала рукавицу. — Огонь! Везде огонь!

— Где?

— Разве ты не видишь? Рука. Горит! Помоги!

Кнехт с непониманием уставился на охваченную паникой девушку, отчаянно пытающуюся затушить несуществующее пламя. Он осторожно взял её лицо в ладони.